В 1782-1798 гг. Алексей Иванович Мусин-Пушкин занимал в Петербурге дом на набережной реки Мойки. Участок с деревянным домом «на каменных подвалах», садом и многочисленными пристройками (в том числе сохранившийся каменный Г-образный флигель, выходящий лицевым фасадом на Мойку), был им сначала арендован, а затем приобретён у Н. А. Демидова, крупного металлопромышленника, владельца Нижне-Тагильских заводов и мецената. Демидову двор принадлежал почти 30 лет. Благодаря знаменитому аксонометрическому плану П. де Сент-Илера, И. Соколова, А. Горихвостова (1765-1773 гг.) облик и устройство усадьбы Н. А. Демидова оказались в распоряжении историков. На рисунке виден стоящий в глубине участка деревянный на каменном фундаменте дом, имеющий два боковых ризалита со стороны сада за домом. В правой части участка по красной линии застройки на Мойку выходит Г-образный одноэтажный каменный флигель, соединенный переходом с основным домом. За домом сад с павильонами, беседкой и прудом. Позднее флигель был полностью включён в здание постройки 1843-1847 гг. (часть современного дома № 104). Его конструкция и элементы декора были заботливо сохранены архитектором Н. П. Гребёнкой и задали тон всей постройке, увеличившей этот дом ещё на 2 этажа. Его дворовая часть, задний фасад в три окна с оригинальной отделкой XVIII века, также как и его внутренняя планировка, подвалы и внешние границы остались не затронутыми позднейшими перестройками и сохраняют свой аутентичный вид до сих пор.
На время проживания А. И. Мусина-Пушкина в Санкт-Петербурге в доме на Мойке с 1782 года по 1798 год приходится период наивысшего расцвета его государственной, общественной и собирательской деятельности. Он член Российской академии (1789), президент Академии художеств (1794-1797), обер-прокурор Святейшего Синода (1791-1797), действительный статский советник (1784), действительный тайный советник (1793), Управляющий корпусом чужестранных единоверцев (1789). Ему покровительствует Екатерина II.
За годы руководства Академией художеств Мусин-Пушкин проявил себя как активный и прозорливый руководитель, поставивший целью улучшить организацию учебного процесса и всячески поощрявший художественное творчество, им была произведена частичная реорганизация в Академии Художеств: объединение однородных предметов под общим руководством одного профессора. Мусин-Пушкин привлёк к Академии материальную помощь от богатых меценатов, пригласив в почетные члены Гавриила митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского, графа А. А. Безбородко, графа П. А. Зубова, князя Н. Б. Юсупова, графа П. В. Завадовского. Впоследствии эти люди много и щедро помогали Академии Художеств. Академическое собрание при президентстве Мусина-Пушкина пополнилось важными приобретениями мировых шедевров живописи и скульптуры. Мусин-Пушкин положил начало ежегодным, ставшим традиционными впоследствии, выставкам, предполагавшим отчет о деятельности Академии Художеств. При содействии Мусина-Пушкина в Академии возник класс пейзажного гравирования.В период президентства Мусина-Пушкина в состав Академии входили такие мастера, как живописцы Иван Акимов, Иван Прокофьев, Гонзаго, Григорий Угрюмов, скульпторы Михаил Гордеев, Иван Мартос, Федос Щедрин, Федот Шубин, Михаил Козловский, архитекторы Иван Старов, Фёдор Волков, Андреян Захаров и другие. При содействии Мусина-Пушкина в Академии возник класс пейзажного гравирования. А. И. Мусин-Пушкин заботился о пополнении академической библиотеки, покупая для неё книги. Желая «возбудить в художниках похвальное любочестие», А. И. Мусин-Пушкин положил в 1796 году начало ежегодным, ставшими впоследствии традиционными, выставкам, предполагавшим отчет о деятельности Академии. На его счету и многие другие заслуги.
Президентство в Академии Художеств и коллекционирование произведений искусства привлекало в дом Мусина-Пушкина его коллег по Академии. Известно также, что комитет Российской Академии, по присуждению золотых медалей академикам Российской академии, председателем которого являлся Мусин-Пушкин, обычно заседал в его доме. Эта награда вручалась за заслуги в деле создания Российского академического словаря.(1)
Уже на рубеже 1780-1790-х годов А. И. Мусин-Пушкин имел обширную «книгохранительницу», которая стала достопримечательностью Петербурга. Собирание древних рукописей и старопечатных книг, поиск памятников прошлого стал одним из главных направлений его деятельности. Этому немало способствовало сотрудничество с просвещенным протопопом П. Алексеевым.
В 1791 - 1797 гг. А. И. Мусин-Пушкин являлся обер-прокурором Святейшего Синода и по повелению Екатерины II активно занимался собиранием старинных рукописей по всем епархиям России. В этот период его дом превратился в богатейшее хранилище ценнейших архивов. В их числе находились уникальные древнерусские рукописи «Слово о полку Игореве», «Лаврентьевская летопись», «Никоновская летопись», документы из архивов Петра I, Екатерины II, митрополитов Дмитрия Ростовского и Гавриила Новгородского, историка В. Н. Татищева и др. Дом на набережной р. Мойки, д. 104 стал первым в России частным архивом, который посещали Н. Н. Болтин, И. П. Елагин, А. Ф. Малиновский, А. Н. Оленин и другие исследователи русской истории. Императорская публичная (ныне Российская национальная) библиотека обязана А.И. Мусину-Пушкину драгоценнейшим даром - «Лаврентьевской летописью» - древнейшей русской датированной летописью, содержащей самый ранний список «Повести временных лет», в которой говорится о призвании князя Рюрика на Русь в 862 г. В этой же летописи сохранилось и знаменитое «Поучение Владимира Мономаха».
Известно, что к 1793 г. Мусин-Пушкин располагал более чем 1700 рукописями, богатейшим собранием книжных раритетов.
Как собиратель и публикатор, Мусин-Пушкин познакомил мир с великими памятниками: «Русской правдой», «Словом о полку Игореве» и др. Усилиями Мусина-Пушкина открывались все новые грани древнерусской старины, уже забытой к тому времени, В 1792 г. он издал «Историческое разыскание о времени крещения великой княгини российской Ольги» архиепископа Евгения (Булгари), затем «Духовную великого князя Владимира Всеволодовича Мономаха детям своим». Публикации Мусина-Пушкина укрепляли патриотические чувства в пору известных побед России; эта его деятельность остается немеркнущей заслугой перед мировой культурой.
Честь открытия «Слова о полку Игореве» принадлежит именно А. И. Мусину-Пушкину — «известному любителю и собирателю русских древностей»(2). В 1795 г. один из его комиссионеров, как заявил Мусин, купил у бывшего архимандрита Спасского монастыря в Ярославле Иоиля (Быковского) сборник рукописей, где и оказался список со «Слова». Копию его Мусин-Пушкин немедленно передал императрице. А сам взялся за исследование драгоценной находки, прибегая к помощи своих ученых друзей — Н. Н. Бантыш-Каменского, А. Ф. Малиновского (к тому времени директора Московского архива Министерства иностранных дел) и др. Рукопись изучал и Н. М. Карамзин, не усомнившийся в ее подлинности. Судьба выделила исследователям рукописи только 17 лет — найденный список сгорел в 1812 году. Будто предчувствуя грядущую утрату, Мусин-Пушкин самостоятельно изготовил новый список. Когда мы вспоминаем о «Слове», неизбежно всплывает и имя его публикатора. Он верил в будущее отечественной науки. В статье «О летописи и хронологии российской» Мусин-Пушкин проводил мысль, что историческая истина достижима: для этого надлежит прежде всего собрать воедино древние летописи и другие сочинения, отражающие прошлое России.(3)
По мнению исследовательницы Е. И. Красновой, лауреата анциферовской премии, автора многих научных исторических открытий, кабинет и богатейшая коллекция А. И. Мусина-Пушкина располагались в каменном флигеле. (4) Эту точку зрения поддерживает и доктор исторических наук В. С. Соболева, директор РГАВМФ и доктор исторических наук Е. В. Анисимов, ведущий научный сотрудник Санкт-петербургского Института РАН: "...именно во флигеле, выходящем на набережную р. Мойки, находилась его коллекция, в том числе "Слово о полку Игореве".(5) Флигель был выделен под рабочее пространство Мусина-Пушкина, тогда как в главном доме расположилась многочисленная семья (в доме на Мойке родились семеро из его восьмерых детей).(6)
Здесь, на Мойке, А. И. Мусин-Пушкин встречался со своими друзьями и соратниками по собирательской и издательской деятельности: Н. Н. Болтиным, И. П. Елагиным (который в опубликованной части своего «Опыта повествования о России» писал о собраниях членов этого объединения и даже своеобразном коллективном характере их работы (7) и другими членами сформированного Мусиным-Пушкиным «Кружка любителей отечественной истории».(8)
О бытовой стороне жизни в доме можно судить по семейной переписке. (9)
Архивные материалы и другие исторические источники, научные изыскания Е. И. Красновой (10) и других исследователей достоверно указывают на прямую связь А. И. Мусина-Пушкина и его коллекции с сохранившимся в наши дни лицевым флигелем, являвшимся неотъемлемой частью его усадьбы и включенным в 1840-х годах в неизменном виде в здание дома 104 по наб. Мойки с сохранением внутренней планировки, внешних границ и аутентичного облика фасадов с декором XVIII века.
Логвинова Е. В., историк, член Ассоциации искусствоведов
